ДЕБЕЛЫЙ  01.03.2018 22:19

ДЕБЕЛЫЙ – в этимологических словарях возводится к индоевропейскому корню *dhabh- «подходить, быть соответствующим», тому же, что в словах ДОБРЫЙ, ДОБЛЕСТЬ, УДОБНЫЙ. По-моему, корень *dhabh- составной. Он состоит из двух древнейших праязыковых корней: *dhē- «делать, дуть (исхождение духа)» и *bheu- «быть, расти». Единое представление, порождаемое двумя корнесловными образами «делать» и «быть» - «совершенный, пребывающий в покое, сытый». Человек, почитающий себя совершенным, добрым и доблестным, пресыщаясь материальными благами, становится равнодушным, ленивым и закосневшим на пути к духовному совершенству Богоподобия. «Сытое брюхо к ученью глухо». Интересно, что в русском языке слово ДЕБЕЛЫЙ сосуществует с однокоренными, но противоположными по значению словами ДОБЛЕСТЬ «высшая добродетель», ДОБРЫЙ «благополучный, несущий благополучие». ДЕБЕЛЫЙ же толкуется как осуждаемый, порочный – недобрый: «толстый, неуклюжий, грубый» (из современных словарей). Такое же историческое переосмысление однокоренных с дебелый слов произошло и в других языках. К примеру, современное английское daft /дафт/ означало древнеанглийском «мягкий», позднее «подходящий», а современном понимании – «бесшабашный»; образованное от daft жаргонное daffy ныне означает «свихнувшийся» по аналогии со средневековым daffe «полоумный». Этимологически однокоренной с дебелеть глагол фабриковать (ф закономерно происходит из древнего dh) ранее означал просто «производить», а теперь – «подделывать». Причина исторического развития дебелого из доброго кроется в религии, а точнее, в изменении отношения дебелеющих самодовольных сердец к себе-любимым и к Отцу Небесному: «И слы́шахъ глáсъ Гóспода глагóлюща: когó послю́ (пошлю), и ктó пóйдетъ къ лю́демъ си́мъ? И рекóхъ (и я сказал): сé, áзъ éсмь (вот я), посли́ мя́. И речé (И сказал Господь): иди́ и рцы́ лю́демъ си́мъ: слýхомъ услы́шите, и не уразумѣ́ете: и ви́дяще ýзрите, и не уви́дите: одебелѣ́ бо сéрдце людíй си́хъ, и уши́ма свои́ма тя́жко слы́шаша, и óчи свои́ смежи́ша, да не когдá ýзрятъ очи́ма и уши́ма услы́шатъ, и сéрдцемъ уразумѣ́ютъ и обратя́т­ся, и исцѣлю́ я́» (Книга пророка Исайи, 6: 8-10). В Синодальном переводе слова Господа о дебелых сердцах звучат так: «огрубело (в английском тексте dull ("стало глупым (бездуховным)") сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их». То состояние человеческого сердца, которое во времена пророка Исайи (VIII – VII века до нашей эры) называлось дебелым, то есть отяжелевшим, огрубевшим и пресыщенным своей самостью, ко времени прихода в мир Спасителя ухудшилось. По определению самого Иисуса Христа оно настолько зачерствело в своей дебелости, что стало уже каменным. Повторяя ветхозаветные слова Исайи о причинах ухудшения духовного слуха и зрения людей, Господь обличает окаменение сердец не только обычных грешников, но даже Своих избранных учеников. Находясь рядом с Учителем, апостолы думали не о духовной пище и Хлебе Насущном, а о мирских способах насыщения ненасытных чрев: «Вышли фарисеи, начали с Ним спорить и требовали от Него знамения с неба, искушая Его. И Он, глубоко вздохнув, сказал: для чего род сей требует знамения? Истинно говорю вам, не дастся роду сему знамение. И, оставив их, опять вошел в лодку и отправился на ту сторону. При сем ученики Его забыли взять хлебов и кроме одного хлеба не имели с собою в лодке. А Он заповедал им, говоря: смотрите, берегитесь закваски фарисейской и закваски Иродовой. И, рассуждая между собою, говорили: это значит, что хлебов нет у нас. Иисус, уразумев, говорит им: что рассуждаете о том, что нет у вас хлебов? Еще ли не понимаете и не разумеете? Еще ли окаменено у вас сердце? Имея очи, не видите? имея уши, не слышите? и не помните?» (От Марка, 8:11-18). Далее Господь напомнил своим ученикам о насыщении пятью хлебами и двумя рыбами пяти тысяч и семью хлебами и рыбками четырех тысяч человек. Для того, чтобы умягчить окаменевшие в своей дебелости сердца, Иисус Христос обратился к нам в притчах, образные примеры которых были просты и ведомы каждому человеку начала нашей эры из повседневной жизни. Притчи Господни своими простыми образами умягчают каменные сердца, пробуждая их от смертной дебелости к состоянию алчущих и жаждущих правды Божией: «потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют; и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: слухом услышите – и не уразумеете, и глазами смотреть будете – и не увидите, ибо огрубело (в разных славянских изводах одебелѣ́, отолстѣ́) сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их. Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат, ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, чтó вы видите, и не видели, и слышать, чтó вы слышите, и не слышали. Вы же выслушайте значение притчи о сеятеле: ко всякому, слушающему слово о Царствии и не разумеющему, приходит лукавый и похищает посеянное в сердце его – вот кого означает посеянное при дороге. А посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тотчас с радостью принимает его; но не имеет в себе корня и непостоянен: когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняется» (От Матфея, 13:13-21).

В.С.