Слова:

ГУМАННЫЙ – от древнего корня *(dh)ghem- «земной прах, грунт». Однокоренным латинским термином гумус или хумус называют органическое питательное вещество, образующееся в почве путем разложения останков растений, животных, микроорганизмов. Говоря о гуманности, современные люди имеют ввиду доброе отношение к временно живущим земным людям, тела которых подвержены разложению после смерти. Соответственно, гуманизм корнесловно представляет собой культ смертных людей, подверженных плотскому разложению. У Плутарха однокоренным словом Khemia /кхемиа/, позднее /химия/, был назван Египет, буквально «Страна чернозема». В санскрите к корню *(dh)ghem- восходят слова भूमि «земля, грунт, почва» и, вероятно, हेमा /хема/ «земля», означающее также «красивая женщина» и «золото». Корень *(dh)ghem- «ветвенно» родствен древнему корню *gheu- «выливать, выжимать сок». Есть ли корнесловное родство между словом гуманный «земной» и древнегреческим именем Земли γῆ /ге/ - Гея? – Наука не дает определенного ответа на этот вопрос, но внешняя фонетическая схожесть и внутреннее образное единство этих слов позволяют высказать предположение об их близком родстве: «Въ нача́лѣ сотвори́ Бо́гъ не́бо и зе́млю (γῆν). Земля́ (γῆ)  же бѣ́ неви́дима и неустро́ена, и тма́ верху́ бе́здны, и Ду́хъ Бо́жiй ноша́шеся верху́ воды́» (Бытие, 1:1). "И создал Господь Бог человека из праха земного (χοῦν ἀπο τῆς γῆς /хун апо тис гис/)и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою"» (Бытие, 2:7). Словоформа χοῦν /хун/ - производная от древнегреческого χούμος /хумос/ «плодородный слой почвы». Хумос или гумус – это земной прах, из которого создан плотский земной человек, тело которого возвращается в землю, вновь удобряя ее

БРОСАТЬ – от древнего корня *bhreu- «разбивать, разрезать, разламывать». Объясняя внутренний корнесловный образ этого корня, этимологи дружно указывают на старославянское бръснѫти «очесывать со снопиков льна его головки, семенные корзиночки», позже - «скрести, брить».  В русском языке к этому же корню восходит брусника и диалектные брокать «бросать», брысало «кисть»; санскритское भृश /bhrza/ «сильно (бить)»; английское bruise /брюз/ «ранить, ставить синяк ударом»; немецкое brisant /бризант/ «дробящий (о взрывчатых веществах)». В «ветвенном», то есть «двоюродном» родстве с БРОСАТЬ, несомненно, находится древнегреческий глагол  βαλεῖν /балейн/ «бросать», который этимологи возводят к корню *bhle- «дуть» (о ветре). Корнесловно глагол БРОСАТЬ связан с представлением о разрушении – действии, противоположном созиданию: «Время разбрасывать (в греческом тексте βαλεῖν /балейн/ «бросать») камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать (ἐκβαλεῖν /экбалейн/«выбрасывать») (Книга Екклезиаста, 3:5-6). 

ДОРОГА – возводится славянскими этимологами (в отличие от немецких) к древнему корню *dor(gh) «дёргать, драть». Основа этого корня – та же, что и в древнейшем славянском слове дор «поднятая целина, новь». Корнесловный образ дороги восходит к представлению о проторенном пути через целину – о тропе, о выкорчеванном и протоптанном проходе через лес, кустарники и травы. В славянорусских диалектах до сих пор однокоренным с ДОРОГА словом «дор» называют легко раскалывающееся дерево, дранку, животный жир – все то, что легко отторгается, отрывается от целого. В русском языке этимологически однокоренными являются слова драть, дерн, дергать, раздо́р; в санскрите – दरि /dari/ «расщепление, раздор»; в греческом языке δορός «мех, бурдюк», δορά «шкура, содранная кожа»; в английском языке drag /дрэг/ «тянуть, тащить силой». В древнегреческом языке дорога называется Δρόμος /дромос/ - слово, не признаваемое этимологами однокоренным с «дорога», но, по-моему, родственное – однокоренное с дор «проторенный путь». Неслучайно в русском языке сохранилось древнее представление о том, что прокладывать себе дорогу – значит, буквально, «продираться». Западные ученые-этимологи традиционно возводят греческое дромос «дорога» к древнему корню *drem- «идти, бежать» и на этом останавливаются, не рассматривая более древнего закономерного исторического чередования *dre(m) /*der(m)/ *dor(m). В поздней античности словом дромос стали называть специальные проходы, сделанные внутри склепов и пирамид для того, чтобы попасть в погребальную камеру. В мифологии разных народов дорога – дор – дромос представляется как аллегория человеческой жизни – жизненный путь человека, ведущий с этого света на тот свет, в мир иной. 

ВОДА – происходит от сочетания двух древних корней *ap- /ап/ «веять, орошать (дождем)» и *wed- /уед/ «увлажнять, становиться влажным». От этого же корнесловного сочетания произошли русские слова ведро, выдра. Древнегреческие слова ὕδωρ /удор/- ὕδατος /удатос/ «вода» явно восходят к корню *wed-, а фригийское βέδυ /беду/ «орошать дождем» - к корню*ap-. К корню *wed- восходит латинское hydr- (hydro-) /гидро/ и все его производные. Санскритское слово अप्चर /апкара/«водный зверь/ происходит от корня *ap, а उद्र /удра/ «выдра» - от другого корня*wed-. Родственны ВОДЕ английское water /уотер/ «вода»; немецкое Wasser /вассер/ «вода». Словом βέδυ /беду/ или /веду/ «орошать дождем» древние греки-фригийцы называли не только воду, но и жизнедающиий (βιόδωρος /биодорос/) воздух. Вода – это созданное Богом вместилище для духа, который вначале дышит над водой – в воздухе, а затем нисходит и вдохновляет воду, образуя в ней души всего живущего: «Говорят, что фригийцы воду называли βέδυ, ведь именно так это слово употребляется Орфеем: И βέδυ нимф проливается, чистая вода. То же самое написано и у жреца Диона: «И взяв βέδυ, лей ее на свои руки и только после этого приступай к гаданию». 

ПУСТОЙ – древний (праиндоевропейский) корень этого слова учеными пока не воссоздан. В этимологических словарях пишут о его «неясном происхождении». Признается, однако, очевидное родство этого имени прилагательного с глаголом ПУСТИТЬ (и с производными запустить, запустение). Вероятно родство с латинским словом ПАУЗА «перерыв в событиях». ПАУЗА, в свою очередь, родственно приставочному греческому καταπαύω /катапауо/, в котором κατα- это приставка со значением разделения, а –παύω однокоренное с ПАУЗА и, вероятно, с ПУСТОЙ, слово со значением «прекратить(ся)». Глагол παύω /пауо/ переводится с древнегреческого как «прекращаться, переставать»: «И, подойдя, разбудили Его и сказали: Наставник! Наставник! погибаем. Но Он, встав, запретил ветру и волнению воды; и перестали (в оригинале ἐπαύσαντο /эпаузанто/, и сделалась тишина. Тогда Он сказал им: где вера ваша? Они же в страхе и удивлении говорили друг другу: кто же это, что и ветрам повелевает и воде, и повинуются Ему?» Если предположение о родстве с греческим словом верно, то основной древний(праиндоевропейский) корень слова ПУСТОЙ – это *pau- «мало, недостаточно», тот же, что и в словах Павел «маленький», pauper /паупер/ «нищий» (латынь); poor /пуэр/ «нищий» (англ.) и, очевидно, в санскритских प्रतिक्रुष्ट /пратикруста/ «жалкий, отверженный, нищий», पूर्व /пурва/ «низший, отсталый, переставший расти и развиваться». В литовском языке этимологически однокоренное слово purvas /пурвас/ означает «глина, грязь». Корнесловно ПУСТОТА представляет собой материальную земную оболочку, в которой мало, не хватает животворящего Духа истины: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст» (От Матфея, 23:37-38).

СИМВОЛ – происходит от двух древних корней: приставочного *ksun- «совместно» и основного *gwele- «бросать (в цель)». Первый корень *ksun- породил такие приставки и предлоги, как со- (как в «собрание»), ко- (как в «координация»), кон- (как в конференция»),  ком- (как в «коммуна»), су- (как в «сугубо»), син- (как в «синхронно»), сил- (как в «силлогизм»),  сим- (как в «симфония», «симбиоз»). Образ совмещения, содержащийся в этом корне, относится к объединению вещей или сущностей как в пространстве, так и во времени. Образ совмещения, скрытый в корне*ksun- и во всех производных от него приставках, наиболее мощно передается в глаголе «собирать»: «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает ( в греческом тексте συν­άγων /син-агон/, где звук н чередуется с м) со Мною, тот расточает» (От Матфея, 12:30). От второго корня *gwele- произошли такие современные слова, как эмблема, балет, баллистика, дьявол (буквально диа- + -бол «бросающий поперек»); древнегреческие βάλλω /балло/ «бросать», затем: «стрелять стрелой, бросать дротик», βέλος /белос/ или /велос/ «стрела»; санскритское भ्रान्ति /бхранти/ «вращаться»; английские ball /бол/ «бал (танцевальный)», kill /килл/ «убить» (ранее – «попасть в цель, бросив копье, или пустив стрелу»). В этом корне, вероятно, содержится древнейший первообраз бросания камней как орудий убийства: «Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень (βαλέτω /балето/ λίθον)» (От Иоанна, 8:7). Сочетание корнесловных образов совмещения (*ksun- «совместно») и бросания в цель порождает единое представление о СИМВОЛЕ как о переносе смысла, привязанного к орудию перемещения. Смысл в символе переносится в иное пространство или в иное время. Издревле СИМВОЛ использовался людьми для переноса смысла из материального мира в духовный и обратно – из духовного в материальный. Прямой смысл всегда привязан к своему месту и времени – современен. При переносе внутри символа прямой житейский смысл сначала умирает – очищается от современных местных значений, а затем воскресает вечным и повсеместным, то есть становится переносным. К примеру, в процитированном выше Евангелии от Иоанна камень – это не просто орудие для метания, но и СИМВОЛ осуждения грешников.

ТИП – от древнего корня *(s)teu- «бить, толкать», того же, что в русских словах топать, топтать, тяпать, топор, недотепа, ступать, поступок; в саскритских तोपति /tópati/ «бить, ударять», तण्डते/tundate/ «толкает, оставляет отпечаток»; в древнегреческом τῠ́πος /типос/ «след от нанесенного удара»; в латинском stupeō /ступео/ «столбенеть, терять присутствие духа»; в английском stupid /стьюпид/ «глупый, тупой, бестолковый». Устойчивые выражения русского языка вроде «вбить в голову», «втемяшить(ся)», «вдалбливать» в значении «внушать», вероятно, восходят к древнейшему праиндоевропейскому корнесловному представлению о том, что ТИП есть нечто с детства «вбитое в голову», твердо заученный образец, определяющий точки зрения, отношения и взгляды человека помимо его рассудка и воли. Без усвоенных типичных примеров человеческая психика не может быстро откликаться на новые явления и события. Наличие в памяти следов от нанесенных прежней жизнью ударов – ТИПОВ необходимо для выживания и самосохранения. Следы болезненных переживаний помогают каждому человеку быстро находить ТИПИЧНЫЙ выход из новых опасных условий: «За одного битого двух небитых дают». Хотим мы этого, или нет, но каждый человек на своем жизненном пути сам становится ТИПОМ или типичным примером – тем, кто, буквально, поражает поступками своих последователей и подает им пример того, как надо себя вести. Протаптывая (от *(s)teu- «бить, толкать») тропы через лес, путник или помогает тем, кто пойдет после него, или ведет их в то же гиблое место, куда стремится сам. Поступая тем или иным образом на глазах у своих детей и потомков, взрослый предок глубоко запечатлевает в их памяти свои образцы типичного речевого и общественного поведения. 

ДЕТИ – в единственном числе – Дитя́. Восходит к тому же древнему корню*dhē(i̯)- «кормить грудью, сосать», что и русские слова доить, дева. Слово заключает в себе древнейший корнесловный образ «питать и впитывать живительную силу». К сожалению, в мировых языках вокруг этого корня накопилось множество наслоений, скрывающих основную суть. К примеру, бесспорно однокоренными с ДЕТИ в современной этимологической науке признаются и древнегреческое θηλή /дхили, дили/ «материнская грудь», θάω /дхао/ «сосу», и санскритские दस्यु /dasyu/ «бандит», दास /dāsa/ - изначально «демон», затем «раб»; धेनु /дхену/ «корова». Почему такие разные по смыслу слова все же признаются в научной этимологии родственными? – По моему твердому убеждению, ответ кроется не в древнем образе кормления грудью или всасывания молока, а в наидревнейшем общечеловеческом представлении о начале жизни на земле – вдохновении животворящего Духа в сотворенную плоть: «И создал Господь Бог (в древнегреческом тексте ὁ θεὸς /о Дхэос/, в латинском Deus /Дэус/ человека из праха земного, и вдунул (греческое ἐνεφύσησεν /энефюзисен/) в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Книга Бытия, 2:7). Уверен, что и греческие Тэос – ранее Дхэос, и латинское Дэус – ранее – Дхэус –восходит к тому же древнейшему первокорню *dhē- «вдохновлять», что и ДЕТИ, дитя, дышать, дух, душа. К этому первокорню относится еще великое множество слов, которые содержат одно и то же корнесловное представление: «вдохновлять жизнь в сотворенную плоть и впитывать дух в свою плоть». 

ПАСТЫРЬ – как и древнее славянорусское ПАСТУХ восходит к двум древним корням: основному праиндоевропейскому корню *pā-/*peh- «питать, защищать» и дополнительному (суффиксу) *-sъt- «стоять, стать, суть». От основного корня *pā-/*peh- происходят такие родственные слова, как славянорусские поить, пить, пита «хлеб», пища, пир, пажить «луг, поле с сочной травой»; латинские pabulum (пабулум) «пища», pāscere «кормить, защищать»; древнегреческое πατεομαι «отведывать, вкушать пищу», πύρνον /пирнон/ «хлеб, пища»; санскритское पिष्ट /piṣṭa/ «еда, пища»; английские food (фуд) «еда, пища», feed (фид) «кормить, питать». Согласно Евангелию, спасаемая пастырем паства не должна порознь самостоятельно заботиться о поиске пищи, поскольку главное для спасаемых – не заблудиться и не отстать от других в поиске своей особой пищи, а благополучно вернуться домой, в Царство Небесное: «Итак, не ищите, что́ вам есть, или что́ пить, и не беспокойтесь, потому что всего этого ищут люди мира сего; ваш же Отец (в греческом оригинале πατὴρ /патир/, в латинском тексте Pater, в английском Father – все три слова происходят от того же корня *pā-/*peh- «питать, защищать», что и ПАСТЫРЬ) знает, что вы имеете нужду в том; наипаче ищите Царствия Божия, и это всё приложится вам» (От Луки, 12:29-31). Сочетание двух корнесловных образов «питание» и «пребывание часового на посту» порождает единое представление о пастыре-пастухе как о человеке, который не только ведет свою паству на пажить для пропитания, но и стоит на страже своих питомцев, чтобы защитить их от опасности и благополучно привести домой. Пастырь – это, буквально, спаситель. 

ПОРТРЕТ – от двух древних корней: приставочный *per- «перед, первый» и основного *dhregh- «тянуть, тащить». Корень *dhregh- встречается в таких русских словах, как дроги, дорога; в санскритских उद्धरति /uddharati/ «вытаскивать», द्राघते /draghati/ «простираться»; в английских portray /портрей/ «писать портрет», trail /трэйл/ «тянуть за собой». Корнесловно портрет представляет собой «вытягивание изображаемого предмета на первый план картины»: «И ты, сын человеческий, возьми себе кирпич и положи его перед собою, и начертай (в английской Библии portray) на нем город Иерусалим» (Книга пророка Иезекииля, 4:1). Изображая и описывая портрет человека, настоящий художник или рассказчик старается достичь полной достоверности не столько в передаче внешности, сколько в раскрытии переживаемых чувств, мыслей и всей внутренней человеческой сути в целом. В портретах великих художников и писателей внешность человека отходит на второй план, образуя фон произведения. На первый план всегда «вытягивается» главное – истинная суть, то есть внутреннейшее существо, сокрытое в самой глубине сердца.